Жизнь Михаила Чехова столь богата на  невероятные и удивительные  события, что их бы  хватило на два поколения вперёд. И хотя он, конечно же, был баловнем судьбы, но и великим тружеником тоже. Подарки судьбы принимал с благодарностью, но и работал до седьмого пота, шлифуя своё мастерство, увлекаясь и целиком погружаясь в образы своих героев.
Его появление на свет, можно сказать, было из разряда неожиданностей. Однажды, будучи в Крыму в гостях у своего знаменитого дяди Антона Павловича, Михаил зашёл в его спальню и увидел на стене, над кроватью, картину.
«Картина изображала бедную швею с измученным усталым лицом, опустившую руки на колени. То, что она шила, упало на пол. На столе горела маленькая тусклая керосиновая лампа. Худая рубашонка сползла с плеча швеи. В грустном почти плачущем лице её я узнал свою мать.» (М. Чехов, «Путь актёра»)
Наталья Гольден до замужества встречалась с Антоном Чеховым, безумно его любила, но выйти за него замуж ей не удалось. Вообще, сёстры Гольден,  имели какое-то магическое влияние на братьев Чеховых, а ведь недостатка в поклонницах у них не было. Анна Гольден жила в гражданском браке с  Николаем Чеховым, художником; Наталья, вначале увлеклась Антоном, но впоследствии вышла замуж за старшего брата – Александра Чехова. Всего сестёр было пять, но наиболее близко братья знали трёх. «Три сестры» это, конечно же, не сёстры Гольден, но они отчасти послужили Чехову  прототипами. А поскольку впоследствии одну из сестёр играла Ольга Книппер, то утверждение, будто бы женщины, пусть даже любимые, для писателя являются лишь материалом для их произведений, вовсе не лишено смысла.Короче говоря, при определённых обстоятельствах отцом ребёнка мог бы стать Антон Павлович и возможно, тогда жизнь Михаила Чехова сложилась менее драматично, а может даже счастливо. Но так случилось, что мать  вышла замуж за Александра Павловича Чехова, и это во многом определило его характер. От отца он унаследовал незаурядный ум, талант, но, к сожалению, и пагубные привычки. Разрываясь между сильно пьющим отцом, которого, тем не менее, он уважал, и безмерно любимой матерью, Михаил жил как меж двух огней. Подчас его нервная система была на пределе, особенно, когда подвыпивший отец ночи напролёт читал ему лекции о космологии, рассказывая увлекательные истории, и не задумывался о том, что ночью ребёнок должен спать. Михаил, находясь под большим влиянием отца, тем не менее, сумел вовремя от него дистанцироваться, главным образом благодаря матери, которая своей добротой и любовью защитила  сына.
Талант актёра проявился в нём рано. В шестнадцать лет он поступил  в Театральную школу имени А.С. Суворина, где оказался самым младшим учеником. А через три года после её  окончания Ольга Леонардовна Книппер-Чехова устроила ему встречу со Станиславским.
«Я прошёл по его приглашению в одно из фойе театра и сел рядом с ним на красном диване. Он задал мне ряд вопросов, на которые я отвечал механически, почти не понимая их смысла.
– Ну теперь прочтите мне что-нибудь из «Царя Фёдора», – сказал, наконец, Станиславский.
Мне вдруг захотелось убежать. Раздался треск, воротничок лопнул и краями впился мне в щёку. Я замер, вернее умер! Ещё минута и мне стало всё – всё равно. Я прочёл Станиславскому отрывок из «Царя Фёдора» и монолог Мармеладова. Станиславский сказал мне несколько ласковых слов и объявил, что я принят в Художественный театр» ( М.Чехов «Путь актёра»).
Станиславский сказал Михаилу Чехову, что они очень рады работать с  племянником Антона Павловича Чехова, и это был аванс юному артисту. Но прошло совсем немного времени и даже опытные режиссёры и театральные  критики были покорены  талантом Михаила Чехова и его необычайным обаянием. Двоюродный брат Сергей Чехов так его описывал: «Он обладал теплотою, и у него была нежная улыбка, заставляющая забыть, что он не отличался изяществом. Он подтягивал штаны характерным жестом преувеличенной элегантности и забавно закатывал глаза» (Э. Бивор «Ольга Чехова»)
Одновременно со спектаклями в Художественном театре у Станиславского, он работал и в студии Вахтангова. К каждой новой роли Михаил Чехов готовился увлечённо и неистово, вкладывая в неё все свои душевные и физические силы, и это, конечно, не могло не сказываться на его здоровье. Однако жизненные силы его в то время были столь велики, что, несмотря на огромную психологическую нагрузку, он умудрился ещё и жениться. И не на ком-нибудь, а на Ольге Книппер – любимой племяннице Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой. Через год  у них родилась дочь, по традиции названная   Ольгой,  но Михаил Чехов настолько не был готов стать отцом, что они расстались. В общей сложности их брак просуществовал около двух лет.
В истории с женитьбой удивительно то, что это событие почти не оставило след в душе Михаила Чехова, зато сыграло решающую роль в жизни Ольги. Она действительно очень его любила, и расставание далось ей нелегко. Чтобы поскорее обо всём забыть, она решает начать жизнь с чистого листа и в 20-м году уезжает в Германию, где неожиданно для всех делает головокружительную карьеру. В 30-х годах, когда к власти пришли нацисты, Ольга уже была на вершине карьеры, а среди поклонников – сам Адольф Гитлер. Её приглашают на приёмы, званые ужины, обеды и ей даже присуждают титул государственной артистки Третьего Рейха. Обо всём этом, через общих знакомых, с ужасом узнавали оставшиеся в России родственники Ольги Книппер: и её тётя, Ольга Леонардовна, и отец, и мать, и бывший муж, а также  Мария Павловна Чехова, живущая в Крыму. К тому времени в целях безопасности переписка с Ольгой полностью была прекращена, но все опасались репрессий и готовились к самому худшему варианту.
Но… В истории с Ольгой Чеховой так много вопросов и так мало ответов, что мы, наверное, никогда не узнаем, кем на самом деле была эта блестящая успешная актриса и необычайно красивая женщина. Предполагают, что она была завербована одной из разведок, но причастность её к нацистам или к органам безопасности СССР так и не установлена. Более того, после ввода советских войск в Берлин ей был отведён особняк в советской зоне,  и она продолжала вести свободную, светскую жизнь, как и до войны.
Несколько лет назад, отдыхая в Крыму, я пришла в домик Чехова на его знаменитую Белую дачу. Мы разговорились с одной из экскурсоводов,  которая была знакома с Марией Павловной Чеховой. Мне показалось странным, что во время фашистской оккупации Крыма, когда Ялта почти  вся лежала в руинах, дача Чехова не пострадала и я об этом её спросила. Собеседница живо заверила меня, что в этом полностью заслуга Марии Павловны. Когда немцы пришли, чтобы разместиться  у них в доме, она на прекрасном немецком объяснила, что дом принадлежит писателю с мировым именем. Это произвело на них большое впечатление и они тут же ушли. Лишь позже, познакомившись с биографией Ольги Чеховой, мне стало ясно, чья  на самом  деле  в этом была заслуга. Вряд ли немецкие солдаты читали Чехова, скорее всего Мария Павловна назвала им имя Ольги Чеховой, сказав, что она племянница Антона Павловича. Именно это их и поразило: ведь Ольга Чехова – немецкая кинозвезда, любимая актриса фюрера. Этого было достаточно, чтобы они не решились войти в  дом.Но вернёмся к Михаилу Чехову. В 1918 году, расставшись с Ольгой, он, конечно же, не представлял себе, какое феерическое будущее её ждёт.
В то время по улицам Москвы, словно демоны, носились революционные силы и Россия, как верно заметил знаменитый писатель-фантаст, была во мгле. Постепенно сужался круг родных и близких ему людей; пережив всего на десять лет своего брата Антона, умер отец Михаила – Александр Чехов; горячо любимая мать покинула бренный мир в 1918 году, а в 1920 году застрелился двоюродный брат Володя Чехов. Михаил Чехов переживал  тяжелейший душевный кризис и оставил на какое-то время театр. Впоследствии он вспоминал череду тех  несчастий, как кошмарный сон. Но в нём была удивительная жизненная сила, потому что именно в этот период талант его стал стремительно развиваться. Он создал свою первую студию, которая, правда, просуществовала недолго, но благодаря работе с актёрами, Михаил Чехов вновь поверил в свои силы и вернулся в театр. Играя одновременно на двух сценах, у Станиславского и у Вахтангова, он переиграл самые разноплановые роли. Среди его ролей Мальволио в «Двенадцатой ночи», Хлестаков в « Ревизоре», Гамлет в одноимённой трагедии Шекспира, Михаил в «Братьях Карамазовых», Треплев в «Чайке» и множество других. В это же время он начинает сниматься в кино, однако немые фильмы его не привлекают, а отсутствие текста, как главной составляющей актёрской игры – раздражает.
Говоря о становлении Михаила Чехова, как талантливого актёра, нельзя не сказать о тех, кому он этим  был обязан. Прежде всего, хлопотам своих именитых родственников и их друзей: обожающей его тётушки Марии Павловны Чеховой, которой он платил взаимностью, Ольги Леонардовны Книппер-Чеховой, а также своим наставникам в театральной среде, в первую очередь Станиславскому, Немировичу-Данченко, Вахтангову и даже Мейерхольду, а за всеми этими людьми, конечно же, незримо стоял Антон Павлович Чехов. Все верили в его талант и от души стремились помочь этому таланту поскорее развиться. Среди его поклонников были люди самых разных творческих дарований, и Андрей Белый, и Константин Коровин, и  Фёдор Шаляпин. Его очень  поддерживал Луначарский – всегда ободрял и совершенно искренне восхищался  талантом.
За десять лет, в период с 1918 до 1928 года, Михаил Чехов проделал колоссальную работу. От неизвестного никому актёра вырос до руководителя собственной студии, а затем возглавил МХАТ. При этом кроме  административной работы, он был занят в спектаклях, выступал на концертах, писал статьи и очерки по искусству, снимался в немых фильмах.
Постепенно его талант  начинают замечать и в Европе. Немецкий драматург Эрнст Толлер пишет пьесу, в которой центральную роль предназначает для Михаила Чехова, а во время гастролей театра МХАТ в Праге, Карел Чапек в своём очерке пишет ему хвалебные дифирамбы.
К сожалению, в России у Чехова появились завистники, которые критиковали его методы, его репертуар, организуя травлю, как в самом театре, так и в прессе. И это отнимало много сил. В результате наступила тяжелейшая депрессия и в 1928 году вместе с женой он уезжает на лечение и отдых в Европу, в Германию. Это была его третья поездка, возможно, тогда он и сам  не предполагал, что она последняя. Потому что больше он в Россию никогда не вернулся.
Сейчас, когда читаешь документы и воспоминания современников,  поражаешься, каким огромным успехом пользовался Михаил Чехов в театральном мире. Куда бы он ни приехал, его посещение воспринималось, как сенсация и не было отбоя от выгодных предложений. Возможно, этому способствовала его уникальная коммуникабельность, он умел околдовывать собеседника, обвораживать. Но в первую очередь, это конечно, его актёрский талант, что не подлежит сомнению. Его наперебой приглашали лучшие театры мира, пытаясь заключить с ним контракт на самых выгодных условиях.
Чехов организовал свою студию сначала в Европе, потом переехал в Англию, а перед войной уехал в Америку, подальше от военных действий.
В Америке, в Голливуде, он имел свою театральную лабораторию, где читал лекции и готовил талантливых актёров. Актёры были убеждены, что он преподавал им систему Станиславского, хотя сам Чехов, ещё будучи в Москве, говорил своим ученикам, что это не совсем система Станиславского. Скорее Станиславского-Чехова, потому что он привнёс в неё некоторые дополнения, почерпнутые из своего театрального опыта. Среди  его учеников  были Юл Бриннер, Клинт Иствуд, Грегори Пек, Гарри Купер, Джин Келли, Ингрид Бергман, Пол Ньюман, Рекс Харрисон и даже Мэрилин Монро.
В Голливуде Михаил Чехов жил довольно счастливо, время от времени снимаясь в фильмах, хотя делал он это скорее ради  заработка; сам Голливуд его разочаровал. Умер он в возрасте 64 лет и был похоронен на кладбище Форест Лаун Мимориел, в Голливуде. Всё своё наследство, движимое и недвижимое, он оставил дочери – Ольге (Аде) Чеховой и её семье. Вот казалось бы и всё. Но хотелось бы кое-что добавить.
Пожалуй, самый известный фильм, в котором снялся Михаил Чехов в Голливуде, был фильм «Завороженный», режиссёра Альфреда Хичкока.  В роли доктора Брулова. Чехов так интересно сыграл эту роль второго плана, что был номинирован на «Оскара», хотя его не получил. Что же так поразило американцев?
В фильме главные роли исполняли Ингрид Бергман и Грегори Пек – кумиры того времени, молодые и прекрасные, и весь сюжет, естественно разворачивался вокруг них. И всё шло, как по маслу, пока  в кадре не появился профессор Брулов – Михаил Чехов.  И когда  видишь их всех вместе,  вдруг отчётливо понимаешь, насколько это две разные актёрские школы. Чехов – живой, трепетный и чувственный, буквально приковывает к себе внимание, а Ингрид Бергман с Грегори Пеком  просто беспомощны. Ты видишь в них то, чего раньше не замечал:  отсутствие мимики и пластики, они выглядят, как красивые, гуттаперчевые куклы и  ничего больше. Как белое и чёрное, как весна и лето – абсолютно разная органика. Видимо и киноакадемики это поняли, потому и номинировали Чехова на «Оскара», хотя вручить награду не решились. Ведь тогда бы они расписались в том, что система Станиславского существует не для них.
Американцы никогда не любили и не понимали русскую классику, а Чехов был приверженцем, прежде всего, классической школы. И даже, если американских актёров учили  бы десять Михаилов Чеховых, они  всё равно бы ничему не научились. Потому что система Станиславского родилась в России и на чужой почве не приживается. Это её  ноу-хау. Видимо, и Чехов это отлично понимал; понимал, что научить таланту нельзя, и что все самые лучшие актёры, хотите вы того или нет, живут в России, в крайнем случае – в Европе. Но только не в Америке. Хотя это уже моё личное мнение.